Генералы превращаются в завхозов во время отбывания наказания на зонах
Из-за конфликта с сослуживцами, сотрудник ФСБ, получил массу неприятностей и реальный срок. Так, некогда уважаемый чекист попал на красную зону, где отбывали наказание осужденные силовики. Он поделился реалиями пребывания в местах лишения свободы: заключенные в фирменных костюмах от Brioni; бывшие генералы, пригревшиеся на теплых местах за огромную взятку; надзиратели, перекладывающие работу с секретной документацией на зэков из-за лени. Об этих и других подробностях рассказал наш герой.
По существующим в настоящий момент понятиям зоны делятся на «красные» и «черные». Это означает, что в «красных» зонах все жизненные аспекты находятся под контролем администрации исправительных учреждений.
В «черных» — все вопросы неформального характера (в т. ч. связанные с администрацией) решаются криминальными авторитетами. Есть еще одна классификация, где к «красным» относят только те зоны, где отбывают наказание бывшие работники правоохранительных структур. О них мы и поговорим.
Мечты и реальность
Роман родом с Дальнего Востока. После окончания школы он начал обучение в гражданском институте, затем принял решение стать сотрудником ФСБ. По его словам, поступить в Академию ФСБ после школы могут только лица, имеющие связи в определенных кругах. У Романа никого не было в этой системе, но он считал работу в спецподразделении интересной. Поэтому пришлось отслужить в армии. И только потом с ним начали разговаривать. После всех перипетий он пришел в управление, связался с кадровым отделом и изъявил желание работать. Хотел заниматься оперативной деятельностью. Он начал работу в органах в 2005 году.
Роман считает свою бывшую работу в ФСБ интересной, живой — поездки, встречи, поиск информации, ее реализация. Такая деятельность является действительно полезной. Наш собеседник был участником группы по борьбе с резонансными террористическими актами: Домодедово, взрыв на владикавказском рынке, «Невский экспресс». Всех участников терактов удалось задержать. На Дальнем Востоке не происходит подобных событий. Роман не рассказывает о своей деятельности в подробностях, поскольку эта информация является конфиденциальной. Вкратце, он занимался разработкой террористов и их соучастников на Северном Кавказе.
Герой говорит, что после просмотров киноленты о Джеймсе Бонде, большинство обывателей считают деятельность чекиста постоянным стрельбищем. В реальности такого нет: да, без взрывов и перестрелок не обойтись, но это всего лишь часть работы опера, которая всегда несет повышенную опасность. Роман был частью подразделения в Ингушетии на протяжении 9 лет (до 2014 года). Он начинал с должности старшего лейтенанта и за годы службы получил звание майора, а затем был арестован.
Найти дело — не проблема
Причиной конфликта бывшего чекиста с руководством стало разногласие в понимании справедливости. Он отметил, что в ФСБ установлена своя система ценностей, и ее участники не приветствуют, когда о ней рассказывают тем, кого это не касается. Это называют профессиональной этикой. Новым участникам игры следует принять существующие правила, а не устанавливать новые. Роман говорит, что всегда исполнял свою работу и прямо высказывал свое мнение.
Роману предлагали перейти работать в другой регион, но он не согласился. Затем его подставили. Он говорит, что подстава происходит по стандартной схеме: фабрикуют дело о взятке или приписывают мошеннические действия. Роман попал под второй вариант, так как взяток никогда не брал и вообще в его деятельности сложно было найти что-то противозаконное. Но у него была одна знакомая, которой он одолжил ранее крупную сумму.
Началось все с небольшой суммы в размере десяти тысяч рублей для школьных потребностей детям. Так как у Романа был большой оклад, он согласился помочь. Через несколько дней знакомая вернула долг. Затем попросила 30-40 тысяч, отдала. Таким образом, ей удалось завоевать доверие. Потом она попросила 150 тысяч в долг для открытия собственного бизнеса. Постепенно накапала солидная сумма — около миллиона рублей.
На каком-то этапе женщина попалась на мошенничестве и это решили использовать против Романа. Ей поставили ультиматум: дать против него показания или ее детей отправят в детский приют. Она пошла по простому пути, выбрав первый вариант. Женщина решила, что сможет не возвращать долг и отделается условным наказанием. Она подписала составленный на Романа протокол. Кроме того, ей предлагали дать показания против руководителя Романа, но она не пошла на это.
Во время судебного заседания, она рассказала как обманывала следствие. Но это уже было не важно.
На суде ей не удавалось связать и нескольких слов. Несмотря на это для следствия и суда было достаточно письменных показаний против Романа. В итоге прокурор просто озвучил ее показания суде, которые составил следователь, и разбираться дальше уже никто не стал. Романа посадили.
Бог видит все. Сотрудники, которые составляли дело, очень скоро потеряли место работы ввиду дискредитирующих обстоятельств. Один даже был осужден за мошенничество и попал в колонию.
Особый статус
Роман получил приговор в виде трех лет лишения свободы в колонии общего режима по обвинению в мошенничестве. Его взяли под стражу еще в зале суда, после вынесения приговора. На тот момент Роману было 33 года. Он попал в СИЗО Нальчика, где по началу большинство времени спал.
Сравнивая следственный изолятор с другими местами, где нашему гостю довелось побывать, он рассказывает о нем, как о курорте. Помимо чистоты и неплохого ремонта, в СИЗО к заключенным не было никаких претензий и требований. Разрешались незаконные свидания. Питание и быт были отвратительными, но там не было тараканов, мышей и прочей живности. Изолятор не был переполнен.
Бывших «сотрудников» содержат изолированно от остальных арестантов в целях безопасности. Почти во всех СИЗО есть специальные камеры для заключенных, которые некогда были сотрудниками правоохранительных органов. К ним относятся не только полицейские, но и сотрудники Следственного комитета, чекисты, прокуроры, представители судебных подразделений, тюремщики и работники налоговых органов.
Одна камера рассчитана на четырех. Бывает конечно и так, что в камере нет бытовой техники (холодильника, телевизора), санузел не работает, отсутствует ремонт и нет горячей воды. В такой ситуации приходится терпеть и выживать.
Роман рассказывает, что ему довелось сидеть в камере в СИЗО с двумя «убийцами» и одним «насильником». Отношение к «насильнику» было обычным. Он поведал, что во время выбивания долга с некой влиятельной дамы, он поместил ее в багажник авто, прокатил по кварталу и затем высадил.
Она составила на него заявление. Так как, кроме слов этой дамы и ее «влияния», других доказательств не было, то между адвокатом, прокурором и судьей был заключен договор: если «насильник» признает вину, то сядет на три года, а в случае отказа — посадят на пять лет. Возможности оправдаться не предоставили.
Роман отметил, что его сокамерник был хорошим человеком. По традиции, к насильникам в таких местах относятся предвзято и крайне негативно, они считаются низшей кастой арестантов. Но его сокамерника никто не трогал, так как все были в курсе обстоятельств. Роман поехал отбывать наказание в Нижний Тагил, в 13-ю колонию для бывших работников силовых подразделений.
Тюрьма в красных оттенках
В «красных» зонах для бывших сотрудников силовых структур отсутствуют воровские понятия — арестанты стараются придерживаться общепринятых норм. За отрицательные поступки, например кражи, заключенный может мыть санузел, после чего попадает в низшую категорию «отделенных». На обычных зонах данную категорию называют «опущенные». К ним относятся педофилы и насильники. На зоне они временами терпят сексуальные домогательства. У «отделенных» в «красных» зонах прямые домогательства отсутствуют, но в общих чертах отношение похожее. Ну и, как вы понимаете, в «красной» зоне, как и везде, существует табу на контакт с кастой «отделенных».
К этой категории относят тех, кто ворует у своих, а так же заключенных, которые отбывают срок за преступления сексуального характера, стукачей и интриганов. Процедура посвящения в «отделенных» сопровождается обливанием мочой.
Для избежания этой меры, осужденный должен нести ответственность за свои слова, то есть «отвечать» за сказанное, не задавать лишних вопросов другим арестантам и не пользоваться, тем, что упало на пол в туалете: эти предметы необходимо демонстративно выбрасывать.
Роман объясняет, что они едят, сидя в туалете на подоконнике и не имеют право прийти в помещение, где принимает пищу отряд. Если кто-то осмелиться сесть за стол, то стол выбрасывают и заказывают новый. «Отделенные» сидят на стульях другого цвета. Если неосведомленный арестант сядет на этот стул один раз, ему объяснят. Если же он сядет на этот стул повторно, он отправится к «отделенным».
Закон для всех один: уборку проводят в порядке очереди, но если не хочешь делать это сам, заплати тому, кто сделает работу за тебя. Не можешь заплатить — мой самостоятельно. Оплату производят не в деньгах (на них введен запрет в исправительных учреждениях), а едой или сигаретами, которые предназначаются тому, кто моет туалет за другого. Роман отметил, что среди бывших силовиков-заключенных звания и место работы не принимается во внимание: здесь равное отношение как к генералу, так и к рядовому.
Бывший сотрудник ФСБ отмечает, что здесь учитывают личные человеческие качества. Администрация ровно относится к бывшим сослуживцам-тюремщикам. Здесь отсутствует понятие «свой» по отношению к работникам службы безопасности и ФСИН. Таких заключенных в колонии достаточно много. Тюремщики понимают, что никто не застрахован от такой участи. При Романе в колонию №13 Нижнего Тагила поступил начальник этой же колонии вместе со своим заместителем из Хабаровска. По распределению, они оказались в одном отряде и держались вместе.
Гости почтенные
В колонии Нижнего Тагила, где отбывал наказание наш гость, ремонтные работы финансировались самими заключенными. В каждом заезде администрация проводит отбор платежеспособных: предпочтение отдают москвичам, работникам Управления экономической безопасности и противодействия коррупции и «бизнесменам».
«Бизнесмены» заезжают на «красные» зоны только, если их деятельность в прошлом была связана с органами. О «материальных ресурсах» арестанта может говорить статья, по которой он «заехал» на зону, в особенности если это статья 159,часть 4 УК РФ (мошенничество в особо крупных размерах).
По словам Романа, эта статья является самой востребованной на «красных» зонах. Все заключенные заезжают на зону с приговором на руках, поэтому при поступлении арестанта уже можно ознакомиться с «ущербом», который был нанесен. Он указывается в приговоре. В случае крупного ущерба и «денежной» должности можно сделать заключение о том, что новичок платежеспособен. Таких представителей отправляют в отряд к бывшим силовикам из Чечни, где обученные люди объясняют им, что необходимо оказать спонсорскую поддержку на нужды колонии.
Дальше все просто как в известной пословице: с миру по нитке. Каждый дает сколько может. Роман отмечает, что «добровольное» финансирование идет на нужды исправительного учреждения, а средства из бюджета администрация тратит на себя.
Наш гость признается, что это его личные догадки, он не проверял бухгалтерию. Если рассуждать логически: на плановый ремонт выделяют определенное количество средств, но ведь там имеется огромное количество заключенных! Многие из них имеют средства, которые готовы выделить на ремонт колонии. То есть, ремонт здания проведен по плану, а государственные средства на ремонт можно положить в карман.
Бараки имеют тип общежитий, где есть комнаты на разное количество человек (4, 6, 10). Зачастую заключенные из собственных средств финансируют ремонтные работы, установку панелей, потолков, изготовление и сборку мебели, которую там же и делают. Если арестант за свой счет отремонтировал комнату, нет никаких гарантий, что он останется там жить. Он может быть переведен в другой отряд, где снова предстоят затраты.
Прейскурант теплого места
Дневальные — это люди, присматривающие за остальными. Эта должность не относится к списку «блатных», но ее представители имеют определенные привилегии: дневальным разрешается гулять по территории без сопровождения. Такая должность стоит денег — пожертвование на ремонт в размере более 100 тысяч рублей.
Должность санитара в медпункте считается более престижной, поэтому ее стоимость значительно выше: от двух млн. рублей, но многие продают эту должность за 800 тысяч. Такое место обычно покупают серьезные люди с деньгами — сотрудники службы экономической безопасности МВД или ФСБ. Они живут на зоне, как на курорте, надевают крутые фирменные костюмы от Brioni и не сильно напрягаются при исполнении должности санитаров.
Еще одна блатная должность — завхоз (не имеет значения чего), дневальный в клубе или библиотекарь (цена места составляет около 250 тысяч рублей). Например, выше упомянутый начальник колонии, пригрелся на месте завхоза кухни, второй начальник занял позицию завхоза в бане, а генерал из прокуратуры устроился школьным завхозом: Как ни странно это звучит, многие арестанты не имеют даже аттестата о среднем образовании, поэтому они обучаются в тюрьме.
Но наш Роман устроился в «суперсекретную часть» колонии, что обошлось ему в 150 тысяч рублей.
Он уточняет, что работал не на производстве, а в «нарядке» — суперсекретном подразделение из арестантов. Во время проверок, эти кабинеты не афишируют. На двери стоит надежная защита в виде магнитного замка и туда не может попасть рядовой персонал колонии. В кабинетах есть современная компьютерная техника. В этом подразделении зэки выполняют работу за сотрудников колонии.
Роман говорит, что он самостоятельно вносил всю информацию о прибывших: кто заехал, где работал, длительность срока, звание, наличие заболеваний и прочее. Также каждый день для каждого арестанта он подготавливал индивидуальные посменные карточки. Вкратце, Роман вел всю документацию, которая имела отношение к жизни в колонии. Персонал же колонии предпочитал не заниматься такой работой. В рабочее время сотрудники могли смотреть телевизор, есть семечки или спать, а все работы возлагалась на людей, которые «приехали на исправление». Наш герой отмечает, что свою должность он получил по дешевке: он заключил сделку с другим арестантом, а не напрямую с персоналом колонии. Оплата переводилась на карту.
Клеймо мошенника
Роман поделился, что на «красной» зоне особо не «прессуют», пока сам не сделаешь глупость. Но даже и тогда, заключенного просто посадят в ШИЗО (штрафной изолятор) и все на этом закончиться. Главное правило зоны — строго придерживаться режима, не выносить продукты, не ложиться на кровать с утра до отбоя, иметь опрятный вид, не расстегивать ворот рабочей формы, не применять жаргонную лексику, всегда вежливо здороваться с администрацией, не вступать в конфликты в попытках доказать свою правоту. Самая правильная позиция — «Виноват, исправлюсь!».
Кроме ШИЗО можно нарваться на «растяжку» – это, когда ноги ставятся на максимальной ширине на расстоянии от стены и с упором головой в стену, при этом лицо смотрит вниз. Упор делается на поднятых руках, костяшками к стене. Роман говорит, что такие санкции принимают только по отношению к серьезным нарушителям. Многих арестантов вообще не трогают.
На красной зоне очень мало бывших работников ФСБ, но нет недостатка в военнослужащих, работниках ФСИН и других силовых подразделений.
В итоге Роман должен был сидеть три года, но освободился по УДО через год и восемь месяцев, несмотря на то, что с его статьей довольно проблематично освободиться раньше срока. Связи помогли.
По словам нашего собеседника, чаще всего досрочно выходят насильники и мужеложцы, даже педофилы. Например, при восьмилетнем сроке, они могут выйти на волю через пять лет. Почему-то по мнению судей, они не несут угрозы для общества. А наибольшую опасность по их мнению представляют заехавшие по 282 статье (экстремизм). По ней редко освобождаются досрочно. Арестованные по 282 статье считаются «неугодными», а значит будут мотать весь срок до конца.
Наш бывший чекист освободился в 2016 году. Несмотря на обстоятельства, Роман гордиться своей работой в ФСБ. По его словам отбор был строгий, с высокими требованиями, нагрузками и высоким уровнем опасности. Словом, служба настоящих мужчин. Он говорит, что с ним так поступила на сама система ФСБ как таковая, а люди, на которых он держит зуб. По мнению Романа, в органах ФСБ работают разные люди: Многие попадают сюда по связям. Но большинство чекистов — это патриоты и настоящие профессионалы.
Роман считает, что спецслужбы — это гордость любого государства. Армия является защитой Родины, а упреждение угроз осуществляют сотрудники спецслужб. В ФСБ есть работники, самоотверженно выполняющие свой долг, они не боятся рисковать собственной жизнью. Вследствие этого многие семьи остаются без кормильцев. Так же среди силовиков есть и лентяи, которые пытаются превратить службу в коммерцию.
После освобождения Роман вернулся на Дальний Восток, где пытался втянуться в нормальный жизненный ритм. А затем он переехал в столицу и стал сотрудником благотворительной организации «Сидящая Русь». Теперь он помогает людям решать проблемы, с которыми ему довелось столкнуться во время службы и отбывания наказания.
